Кандид, или Оптимизм

Как был воспитан в прекрасном замке Кандид и как он был оттуда изгнан

В Вестфалии, в замке барона Тундер-тен-Тронка, жил юноша, которого природа наделила наиприятнейшим нравом.

Вся душа его отражалась в его лице.

Он судил о вещах довольно здраво и очень простосердечно; поэтому, я думаю, его и звали Кандидом.

Старые слуги дома подозревали, что он - сын сестры барона и одного доброго и честного дворянина, жившего по соседству, за которого эта девица ни за что не хотела выйти замуж, так как у него в родословной числилось всего лишь семьдесят одно поколение предков, остальная же часть его генеалогического древа была погублена разрушительной силой времени.

Барон был одним из самых могущественных вельмож Вестфалии, ибо в замке его были и двери и окна; главная зала даже была украшена шпалерами.

Дворовые собаки в случае необходимости соединялись в свору; его конюхи становились егерями; деревенский священник был его великим милостынераздавателем.

Все они называли барона монсеньором и смеялись, когда он рассказывал о своих приключениях.

Баронесса, его супруга, весила почти триста пятьдесят фунтов; этим она внушала величайшее уважение к себе. Она исполняла обязанности хозяйки дома с достоинством, которое еще больше увеличивало это уважение.

Ее дочь, Кунигунда, семнадцати лет, была румяная, свежая, полная, аппетитная.

Сын барона был во всем достоин своего отца.

Наставник Панглос был оракулом дома, и маленький Кандид слушал его уроки со всем чистосердечием своего возраста и характера.

Панглос преподавал метафизико-теолого-космологонигологию.

Он замечательно доказывал, что не бывает следствия без причины и что в этом лучшем из возможных миров замок владетельного барона - прекраснейший из возможных замков, а госпожа баронесса - лучшая из возможных баронесс.

- Доказано, - говорил он, - что все таково, каким должно быть; так как все создано сообразно цели, то все необходимо и создано для наилучшей цели.

Вот, заметьте, носы созданы для очков, потому мы и носим очки.

Ноги, очевидно, назначены для того, чтобы их обувать, вот мы их и обуваем.