Дайте пощупать ваш пульс!

Я пошел к доктору.

— Сколько времени вы не вводили алкоголя в своей организм? — спросил он.

Повернув голову в сторону, я ответил:

— О, очень давно!

Доктор был молодой. Этак от двадцати до сорока лет. Он носил носки гелиотропового цвета, но выглядел, как Наполеон. Мне он чрезвычайно понравился.

— Теперь,— сказал он,— я покажу вам действие алкоголя на ваше кровообращение.

Он обнажил мою левую руку до локтя, вынул бутылку виски и дал мне выпить. Он стал еще более похожим на Наполеона. Мне он нравился еще больше. Затем он положил плотный компресс на верхнюю часть моей руки, пальцами остановил пульс и нажал резиновый шар, соединенный со стоявшим на подставке аппаратом, похожим на термометр. Ртуть прыгала вверх и вниз и как будто нигде не останавливалась, но доктор сказал, что она показывает двести тридцать семь или сто шестьдесят пять, или еще что-то в этом роде.

— Теперь вы видите,— сказал он,— как алкоголь действует на кровообращение?

— Поразительно,— сказал я: — но считаете ли вы этот опыт достаточным? Не попробуем ли другую руку?

Нет, он не согласен. Затем он схватил мою руку. Я подумал, что приговорен к смерти, и что он со мной прощается. Но он хотел только воткнуть иголку в кончик моего пальца и сравнить красную каплю крови с кучей пятидесятицентовых фишек для поккера, которые он наклеил на карточку.

— Это проба на гемоглобин,— объяснил он: — у вас цвет крови не хорош.

— Ну,—сказал я, — я знаю, что она должна бы быть голубой, но это — страна помесей. Некоторые мои предки были кавалерами, но они смешивались с жителями острова Нантукет, так что...

— Я хочу сказать,— произнес он,— что красный цвет слишком бледен.

Затем доктор со строгим видом стал ударять меня в область груди. Я не знаю, кого он больше напоминал мне в это время: Наполеона, Баттлинга или лорда Нельсона? Потом он принял серьезный вид и назвал целую кучу болезней, которым подвержена человеческая плоть. Большинство болезней оканчивалось на "itis".

Я немедленно уплатил ему за них вперед пятнадцать долларов.

— Есть ли среди этих болезней одна или две смертельных?— спросил я, думаю, что моя связь с ними оправдывает проявление некоторой доли внимания с моей стороны.