«» in russo

Перед лицом Жизни стояли двое людей, оба недовольные ею, и на вопрос: «чего вы ждёте от меня?» один из них усталым голосом сказал:

– Я возмущён жестокостью твоих противоречий, разум мой бессильно пытается понять смысл бытия, и сумраком недоумения перед тобой душа моя полна. Моё самосознание говорит мне, что человек есть лучшее из всех творений…

– Чего ты хочешь от меня? – бесстрастно спросила Жизнь.

– Счастья!.. Для счастья моего необходимо, чтобы ты примирила две основы противоречий души моей: моё «хочу» с твоим «ты должен».

– Желай того, что должен, – сурово сказала Жизнь.

– Я жертвой твоей быть не желаю! – воскликнул человек. – Я властелином жизни быть хочу, а должен шею гнуть в ярме её законов – для чего?..

– Да вы говорите проще! – сказал другой, стоявший ближе к Жизни, а первый продолжал, не уделив внимания словам товарища:

– Постой, – сказала Жизнь. – Ты много говорил, и всё, что скажешь дальше, мне известно. Ты хочешь быть свободным! Что же? Будь! Борись со мной, победи меня и будь мне господин; а я тогда твоей рабой буду. Ты знаешь, я бесстрастна и победителям всегда легко сдавалась. Но нужно победить! Ты на борьбу со мной, своей свободы ради, способен? Да?

– Постой, – сказала Жизнь. – Ты много говорил, и всё, что скажешь дальше, мне известно. Ты хочешь быть свободным! Что же? Будь! Борись со мной, победи меня и будь мне господин; а я тогда твоей рабой буду. Ты знаешь, я бесстрастна и победителям всегда легко сдавалась. Но нужно победить! Ты на борьбу со мной, своей свободы ради, способен? Да?

Достаточно силён ты для победы и в силу веруешь свою?

И человек сказал уныло:

– Ты вовлекла меня в борьбу с самим собой, ты наточила разум мой, как нож; он вонзился мне глубоко в душу и режет её!

– Да вы с ней строже говорите, не жалуйтесь, – сказал другой.

А первый продолжал:

– Я отдохнуть хочу от гнёта твоего. О, дай вкусить мне счастья!

Жизнь усмехнулась усмешкой, подобной блеску льда:

– Скажи: когда ты говоришь, ты требуешь или просишь?

– Прошу, – как эхо, человек сказал.

– Ты просишь, как привычный нищий; но, бедный мой, сказать тебе должна я – Жизнь милостыни не даёт. И знаешь что? Свободный, он не просит, он сам берёт дары мои… А ты, ты только раб своих желаний, не более. Свободен тот, в ком сила есть от всех желаний отказаться, чтобы в одно себя вложить. Ты понял? Отойди!

Он понял и улёгся, как собака, у ног бесстрастной Жизни, чтобы тихонько ловить куски с её стола, её объедки.

Тогда бесцветные глаза суровой Жизни взглянули на другого человека – то было грубое, но доброе лицо:

– О чём ты просишь?

– Я не прошу, а требую.

– Чего?

– Где справедливость? Дай её сюда. Всё остальное после я возьму, пока нужна мне только справедливость. Я долго ждал, я терпеливо ждал, я жил в труде, без отдыха, без света! Я ждал… но будет! Где справедливость?

И Жизнь ему бесстрастно ответила:

– Возьми.