Clicca sulla ↺ che appare a sinistra del paragrafo su hover per vedere la traduzione
Il libro si sta caricando. Si prega di attendere qualche secondo.
Равнодушные и тяжкие жернова войны продолжают перемалывать лучший цвет Франции, семена ее уже невозможного, уже погибшего будущего.
В августе список убитых писателей нес 132 имени, в сентябре он возрос до полутораста.
Уже несколько месяцев назад, когда это число далеко не было так громадно, Реми де Гурмон писал:
«С самого начала культурной истории человечества ни одно литературное поколение не было постигнуто подобной судьбой… Но те, которых я оплакиваю, не наименованы в этих списках.
Это – те поэты, писатели, художники, мысль которых бы та цветком едва распустившимся, те, кого смерть скосила раньше, чем они были замечены, быть может, даже сами собой. Целые поколения жили и страдали в неизвестности, тайно мечтая о том. в ком им удастся расцвести однажды, и вот он сражен в тот момент, когда жизнь только раскрывалась перед ним. „Salvete flores martyrum!“».
Полное равенство всех граждан перед воинской повинностью, проведенное прямолинейно и последовательно, совершенно преобразило внутренний состав французской армии. Изменился вес и ценность единиц, ее составляющих, так как наравне с обычным мускульным материалом она приняла в себя все самое драгоценное из духовных и творческих сил народа, но ее дух. дисциплина, традиции остались те же, что и были.
Есть патетические моменты бытия, когда можно священные сосуды и колокола ценить лишь на вес их металла, а статуи и памятники употреблять как материал для баррикад, но эти мгновения не могут быть ни правилом, ни законом.
Полезность молодого поэта в общественном строе не может быть учтена никаким способом. Но духовная ценность этих семян будущего, этого цветения мечты всей расы, этого голоса отошедших поколений бесконечно велика и священна.
Сейчас моральное требование обязательного и официального оптимизма заставляет умалчивать о слишком многом, но и отдельно проскальзывающие в прессе указания говорят слишком красноречиво.
Сейчас моральное требование обязательного и официального оптимизма заставляет умалчивать о слишком многом, но и отдельно проскальзывающие в прессе указания говорят слишком красноречиво.
Если эти примеры не так трагичны, как 150 убитых поэтов и литераторов, то они отмечены печатью глубокой иронии судьбы, любящей подчеркивать несоответствия.
«Я знаю профессора одного из провинциальных лицеев, – сообщает Реми де Гурмон, – близорукого, но сильного и крепкого. Мобилизованный с первого дня, он был назначен на должность могильщика, и с тех пор меланхолично и бесславно он роет могилы в тылу французской армии. Я хотел было назвать его судьбу шекспировской, вспомнив беседу Гамлета с могильщиками… Но это скорее из Скарона или Лукиана… Уже совершенно лукиановская судьба постигла другого запасного, известного литератора.
Ему была назначена должность жарильщика кофе: он вертит ручку жаровни посреди клубов ароматного дыма. Первые дни это было забавно. Он думал о Филиппе Македонском, ставшем в Аиде башмачником. Потом его специальность стала ему невыносимой: он заболел, чуть не умер…»
В том, что напряжение всех сил страны в минуту смертельной опасности сказалось в перемещении профессора с кафедры на должность гробокопателя, а писателю дали вертеть ручку кофейной жаровни, можно еще, пожалуй, видеть ядовитый сарказм.
Но ирония становится менее безобидной, когда узнаешь о физиках, химиках, врачах (т. е. о людях таких специальностей, которые могли бы быть непосредственно применимы к военному делу), служащих в армии санитарами-носильщиками.
Известный химик Сабатье (получивший Нобелевскую премию) в начале войны предложил военному министерству свою лабораторию и свой труд для выработки недостающих армии химических веществ и препаратов. В течение шести месяцев он не имел ответа, а после вторичного письма получил предложение прислать свои условия и цены: его приняли в министерстве за коммерческого предпринимателя.
Вот еще иронический факт, сообщаемый «Cris de Paris»:
Pagina 1 di 2
Puoi usare i tasti destro e sinistro della tastiera per spostarti tra le pagine del libro.
Proponi un preventivo
Scarica il libro gratuitamente in PDF, FB2, EPUb, DOC e TXT
Scarica gratuitamente l'e-book "" di Maksimilian Aleksandrovič Vološin in russo. Potete anche stampare il testo. Puoi farlo nei formati PDF e DOC.