«The Elixir of Life» in Russian

Зимним вечером Дон Хуан Бельвидеро угощал одного из князей д'Эсте в своем пышном феррарском палаццо. В ту эпоху праздник превращался в изумительное зрелище, устраивать которое мог лишь неслыханный богач или могущественный князь. Семь женщин вели веселую, приятную беседу вокруг стола, на котором горели благовонные свечи; по сторонам беломраморные изваяния выделялись на красной облицовке стен и контрастировали с богатыми турецкими коврами. Одетые в атлас, сверкающие золотом, убранные драгоценными каменьями, - менее яркими все же, чем их глаза, - всем своим видом эти семь женщин повествовали о страстях, одинаково сильных, но столь же разнообразных, сколь разнообразна была их красота. Их слова, их понятия сходствовали между собой; но выражение лица, взгляд, какой-нибудь жест или оттенок в голосе придавали их речам беспутный, сладострастный, меланхолический или задорный характер.

Казалось, одна говорила: "Моя красота согреет оледенелое сердце старика".

Другая: "Мне приятно лежать на подушках и опьяняться мыслью о тех, кто меня обожает".

Третья, еще новичок на этих празднествах, краснела. "В глубине сердца слышу голос совести! - как бы говорила она. - Я католичка и боюсь ада. Но вас я так люблю, так люблю, что ради вас готова пожертвовать и вечным спасением".

Четвертая, опустошая кубок хиосского вина, восклицала: "Да здравствует веселье! С каждой зарей обновляется моя жизнь. Не помня прошлого, каждый вечер, еще пьяная после вчерашних поединков, я снова до дна пью блаженную жизнь, полную любви!"

Женщина, сидевшая возле Бельвидеро, метала на него пламя своих очей. Она безмолвствовала. "Мне не понадобятся наемные убийцы, чтобы убить любовника, ежели он меня покинет!" Она смеялась, но ее рука судорожно ломала чеканную золотую бонбоньерку.

- Когда ты станешь герцогом? - спрашивала шестая у князя, сверкая хищной улыбкой и очами, полными вакхического бреда.

- Когда же твой отец умрет? - со смехом говорила седьмая, пленительным, задорным движением кидая в Дон Хуана букет. Эта невинная девушка привыкла играть всем священным.

- Ах! Не говорите мне о нем! - воскликнул молодой красавец Дон Хуан Бельвидеро. - На свете есть только один бессмертный отец, и, на беду мою, достался он именно мне!